Я не буду первым, кто скажет о потрясающем свойстве Бродского пронзать ткань времени, но от такого пророчества и мне становится очень неуютно. Наблюдая, как весь твой привычный контекст режется на лоскуты и пытается протиснуться сквозь топонимы, которые тебе лучше бы никогда и не слышать, трудно избавиться от параллелей с самыми мрачными страницами нашей истории. Наверное потому так и трогает.
***
Путешествуя в Азии, ночуя в чужих домах,
в избах, банях, лабазах — в бревенчатых теремах,
чьи копченые стекла держат простор в узде,
укрывайся тулупом и норови везде
лечь головою в угол, ибо в углу трудней
взмахнуть — притом в темноте — топором над ней,
отяжелевшей от давеча выпитого, и аккурат
зарубить тебя насмерть. Вписывай круг в квадрат.
Бойся широкой скулы, включая луну, рябой
кожи щеки; предпочитай карему голубой
глаз — особенно если дорога заводит в лес,
в чащу. Вообще в глазах главное — их разрез,
так как в последний миг лучше увидеть то,
что — хотя холодней — прозрачнее, чем пальто,
ибо лед может треснуть, и в полынье
лучше барахтаться, чем в вязком, как мед, вранье.